ЧЕЧЁТКА - Сайт Чечёткина Павла
Избранные тексты из книги "Небесный заяц"

Главная

Автобиография

Тексты 1996-1999

Тексты 2000-2001

Тексты 2002

Тексты
2002-2003

Критика

Фотоальбом

Гостевая

Гостиная
2002-2003
 

              *   *   *

   Не чисти перья у порога,
Шагни налево и замри:
Тут, кажется, считают Бога,
Сгибая пальцы: раз, два, три!

   Вот так, неделю за неделей
Спиралью скручивая пядь,
Мы, кажется, поднаторели
В своём умении считать.

   Мы стали видеть слишком много,
И так, пуская пузыри,
Мы, кажется, познали Бога,
Расставив пальцы: раз, два, три!

   Такое качество фаланги
Ложится тушью на места,
Где ваши Боры, Канты, Планки -
Лишь клетки чистого листа.

   Движенье пальцев - нить парабол
И суть гипербол бытия;
Вот так, скольженьем с ногтя на пол,
Родится космос, ты и я.

   Родится так.
                       Ещё немного…
Ещё немножко…
                            Всё - бери:
Мы, кажется, сломали Бога,
Сломав все пальцы: раз, два, три!

           Дворник

   Природа дворника чиста,
Поскольку каждый раз
Метла - лишь рукоять креста,
Сокрытого от нас.

   И тем, кто в этот раз не ест,
Отрадно посмотреть,
Как носится незримый крест,
Благословляя твердь.

   Но вот закончены труды,
И дворник, как вода,
Собрав упавшие пруты
Исчезнет без следа.

   А кто по молодости лет
Пока что на двоих -
Те ходят по святой земле,
Но Бог возьмёт и их.

           Автобиография

   Пока я грёб по жизни рваным кедом,
Моя перегулявшая родня
Грузилась перед шёлковым последом
И всё со страхом щупала меня.

   Крутясь юлой с колена на колено,
По воле озадаченных сычей
Мои неодинаковые гены
Укладывались вроде кирпичей.

   И башенкой, утоптанной работать
Опорой дома пьяного стыда,
- Икона! - под накинутую копоть
Я был сокрыт на долгие года.

   А там любой, почти на дармовщину
Берущий воздух комнаты в наём,
Мог вычертить любую чертовщину
На потемневшем образе моём.

   И долго так - противно и без спешки -
Шагали дни по воздуху в загон.
На небе духи лопали пельмешки -
Сочились слёзы с каменных икон.

   Пока, привстав от битого корыта,
Моя осатаневшая родня,
Крутя ключом на темечке зенита,
Перевернула небо на меня.

   И Божий зрак, мной тронутый в зеницу
В кривых натёках ангельской слюны,
Сквозь едкий дым, как через рукавицу,
Учуял жар от каменной стены.

   И воцарив минутное затишье,
Господь познал,
                            и выполол,
                                                и мне
Велел расти, башкой сдвигая крыши,
Ступнями оставаясь на говне.

   И так расту, ломая, как орешки,
Стальные гроздья звёздной мишуры.
Повыше - духи. Лопают пельмешки.
Пока сидят.
                            Но только - до поры.

           Меня

   Меня вчера нашли в капусте
И завтра же заквасят в ней,
Чтоб, потонув в жестоком хрусте,
Я стал пригодней и скромней.

    Зато потом раскурят в трубке,
Зальют в бутыльное литьё,
Во чьи-то розовые губки
Влагая горлышко моё;

    Разбрызжут синью по бумагам;
Загнав в швейцарские часы,
Прогонят кубарем и шагом
И шубой крашеной лисы;

   И что бы там ни отвечало
Поветриям последних мод,
Повысят в чине...
                            Для начала -
Стеречь капустный огород...

           Дон-Кихот

   Квартиры бледное бельмо
Не стоит мысли Дон-Кихота,
Которому скакать охота,
В прихожей оседлав трюмо.

   Он - с этажа на этажи,
Ломая форточки и дверцы,
Дорогой, выкрашенной перцем
Его размолотой души.

   Его гвоздичное копьё
Разит подонков без разбору,
Втыкая листяную шпору
В сердца забывших про неё.

    И перепуганный бедлам,
Скуля и подбирая лапы,
Летит на пол, и лапы - на пол,
И что-то там ещё -
                                про мам.

   А наверху, ломая пять,
Тем часом азеры и геи
Сдирают кольца Дульсинеи -
Им больше нечего терять...

              *   *   *

                                     Марии

   Пока мне плохо - хорошо
Твоим ежам на книжной полке
Кататься в хлорке и карболке,
И спать, и бегать нагишом.

   Пока мне плохо - зашибись
Твоим часам, ломая стены,
Метаньем гирь в моё колено
Так зарабатывать на жизь.

   Твой кот - и тот не так уж прост:
Засев в аквариумной мути,
Он еле слышно - "ути - ути" -
Кого-то ловит там на хвост.

   И належавшийся ничком,
Конечно, он не спрыгнет на пол
И ног, которые не лапал,
Не оботрёт тугим бочком.

   Вот если б знать наверняка,
Что в вихре этого разгула
Тебя саму хоть чуть лизнуло
Святое небо свысока,

   Что в светской комнате своей,
Свои глаза сведя попарно,
Сидишь над книгой не бульварной,
Мне стало лучше бы - ей-ей!

              *   *   *

   Умер кот с какой-то дряни.
Замороженный, кривой,
Он валялся возле бани.
Видно было - не впервой.

    А соседский пёс-плутишка,
Повертевшись, расхрабрясь,
Вынес этакую фишку
Добрым людям на показ.

   И присев тихонько сзади,
Будто думал, обормот:
"Посмотрите, нате, нате,
Он не страшный, этот кот".

              *   *   *

    Тяжела судьба Павлухи,
Потому что - во и во -
Позолоченные мухи
Ходят в темечке его.

   И, склонив святое ухо,
Каждый день ему с небес:
- Не печалься, есть, Павлуха,
Время мух, как муз и месс!

           Возвращение

    Мой друг по призванию стал быкоборцем.
Возвращаясь с войны за Потерянный Кряж,
Он наполнил одну из захваченных чаш
Истомившейся кровью свирепого горца.

    И сам со смертельною раной в груди
Он так возвращался на красной кобыле,
Пока эскадронные лошади в мыле
Ступали на бабках, храпя позади.

   Он так выходил и к котлу, и на круг -
С дымящимся сгустком смешавшейся крови.
Он клал эту чашу себе в изголовье,
Под бледную лунность, согнутую в крюк.

   Он вступил на заре на родимый порог.
И мы видели все, приподнявшись с подушек:
Деревянной рукою, не глядя, не слушав,
Он в застывший багрец заливал кипяток.

    И там, где смыкаются окна и сад,
Последней игрой кровоточащей кисти
Он писал виноградные лозы и листья,
Спешащих дельфинов и кротких ягнят.

   Неживые белки обездвиженных глаз
В это утро, пространство и время пронизав,
Скакали ступенями горных карнизов
Под зажженными окнами видящих нас.

    И уже уходя в сером пледе дождя
На безмолвный призыв тех сияющих окон
Он оставил нам тайнопись красных волокон -
Замирая глядеть и не знать трепеща…

           В ковчеге

   Никто не забыт, и ничто не забыто.
Мы дружно садимся в надёжный ковчег.
Там лев пожимает овечье копыто.
Там всем заправляет большой человек.

   Он выцвел от блеска грохочущих молний,
Распявших на тучах оглохшую твердь.
Он двигает всласть языком-колокольней.
Он дно под водою намерен вертеть.

    Бесстрашно седлающий нож волнореза,
Он мечет в небесную пену уду
И с хохотом тянет железную лесу
Дорогой, которой все ливни идут.

   И хрупкое тельце, рябой ангелочек
Вот-вот ворковавший над дланью Творца,
Трепещет пелёнкой, разорванной в клочья
Крутящейся рамой кривого свинца,

    Чтоб кубарем кануть сквозь люки и трюмы
В свинячьи кормушки на нижний этаж
Навстречу бездонному гуду коммуны:
- Обильной ловитвы нам грешным да дашь!...

   Вернуться на Главную
.
.
.
.
.
Перейти в фотоальбом

Перейти в Фотоальбом

Скачать "Небесного Зайца"

Понравились ли
Вам мои стихи?

Да
Скорее да
Скорее нет
Нет
Надо подумать
Hosted by uCoz